О том, почему остановился ремонт асфальтового покрытия на рижских улицах, о скором конце игровых залов, о русском языке в общественных СМИ и Стамбульской конвенции — в интервью Neatkarīgā с руководителем фракции партии «Прогрессивные» в Рижской думе Мартиньшем Коссовичсом.
Председатель комитета Рижской думы по делам сообщения и транспорта Олафс Пулкс («Новое Единство») недавно в интервью Neatkarīgā заявил, что ремонт рижских улиц остановлен, и что улицы не будут ремонтировать и следующей весной. Что происходит? Почему?
Олафс Пулкс, а также нынешний мэр столицы Вилнис Кирсис и другие привыкли работать в оппозиции, когда у власти был Нил Ушаков. С комфортной трибуны оппозиции удобно критиковать. Но когда политики приходят к власти, необходимо действовать. По-моему, они увязли в этой роли критиков и у них не получается брать на себя ответственность. Они продолжают искать виноватых и обвинять других, хотя сейчас уже сами при всех этих делах и безобразиях.
Совершенно ясно, что в Риге одним из самых влиятельных департаментов является департамент сообщения Рижской думы. Кто только им ни руководил и каких только скандалов там в прежние времена ни случалось. И сейчас это неконтролируемый непрозрачный организм. У меня такое ощущение, что старые протоптанные при Ушакове дорожки не ликвидированы, что их просто удалось «получить на свою сторону». Раньше кое-что критиковалось, но сейчас политики молчат.
Мы еще три года назад политически договорились о том, что в этом департаменте невозможно провести косметические улучшения, что требуется полная реорганизация. Но месяц назад было решено отложить реорганизацию до 2025 года. Сменилось только название департамента — теперь это департамент внешней среды и мобильности города Риги. Но в самом департаменте нет никаких перемен.
Придя к власти после выборов, мы вместе с Мартиньшем Стакисом и Вилнисом Кирсисом смотрели документы Нила Ушакова и Андриса Америкса и видели, что расходы на ремонт и строительство рижских улиц завышены. Уже тогда мы вместе со Стакисом думали, нельзя ли каким-то образом расторгнуть невыгодные договоры, которые требуют из городского бюджета все больше и больше денег, в то время как дороги в Риге становятся все хуже.
Вилнис Кирсис, который был ответственным вице-мэром по вопросам сообщения, сказал нам, что невозможно расторгнуть договор, хотя потом выяснилось, что существует параллельный договор, который выгоднее и позволяет выполнять работы по меньшей цене. Однако этот договор не был задействован. Потом об этом договоре стало известно обществу. Но Пулкс и Кирсис решили встать на сторону невыгодного и слишком дорогого договора.
Я занимаюсь предпринимательством уже более 20 лет. Как частный предприниматель я никогда бы не подумал, что могу работать в своем частном хозяйстве так, как это публично делают Пулкс и Кирсис с деньгами жителей — не заботясь о строгом учете работ, не просматривая документацию со строителями, не удосужившись оценить, насколько велики затраты и какие работы выполнены. На частном предприятии визируют накладные, принимая реально выполненные работы, и это понятный интерес. Но в самоуправлении предприниматель выписывает счет, и дума его оплачивает, не проверяя, сколько тонн асфальта израсходовано при выполнении работ.
Что происходит сейчас? Договор расторгнут или будет расторгнут? Почему остановлен ремонт улиц?
Мы знаем, что договор на длительное время заключен с компанией Ceļu pārvalde, имеющей очень сомнительную репутацию. Эта компания уже давно конфликтует с государством. Совет по конкуренции указал, что это предприятие входит в дорожный строительный картель. Службе госдоходов это предприятие задолжало налогов более чем на миллион евро. Непонятно, почему для Пулкса и Кирсиса было так важно сотрудничать именно с этим предприятием.
Теперь начат процесс неплатежеспособности этого предприятия, и это и есть настоящий ответ на вопрос, почему сейчас в Риге не ремонтируются улицы. Договор был заключен на несколько лет, и самоуправление к нему долгое время относилось очень благосклонно, его долго поддерживали, но теперь скорлупа разбилась, и больше никто не выполняет работы.
Но таких страшных ям, как на улицах Риги, нет ни в Беларуси, ни в России, ни в Казахстане, ни в Сербии, ни в Болгарии. И весной ничего не будут ремонтировать. Что будет делать Рижская дума? Есть план?
Укладка асфальта — это несложная наука. Можно сотрудничать с несколькими компаниями, а не «подсесть на одну иглу» и заказывать работы только у Ceļu pārvalde. Рига долгое время была сознательно связана с одним предприятием.
Мы за то, чтобы у самоуправления были развязаны руки, чтобы дума могла получать услуги от нескольких предпринимателей. Насколько я знаю, заявки подали шесть или семь компаний, которые были готовы, но Олафс с Вилнисом были за то, чтобы продолжать отношения с этим одним, весьма странным предприятием. Уверен, что если работать с несколькими предприятиями, можно было бы сэкономить деньги, и работы были бы сделаны быстрее и качественнее. Мы подсчитали, что экономия может составить до 40%.
Мы сейчас находимся в оппозиции, но я уверен, что систему укладки асфальта на улицах Риги нужно менять. Нельзя отрицать и те хорошие дела, которые «Новое Единство» сделало в сотрудничестве с правительством Кришьяниса Кариньша — Брасовский мост, путепровод Восточной магистрали. Эти объекты следует оценивать больше со знаком плюс, чем минус. Мне кажется, что такие крупные инфраструктурные объекты необходимы. В будущем, правда, придется столкнуться с проблемами — население Риги сокращается. То есть на каждый квадратный метр города остается меньше налогоплательщиков.
Если мы строим новые крупные объекты, то количество квадратных метров, которые должны содержать налогоплательщики, становится еще больше.
Крупные европейские города сокращают количество автодорог, чтобы можно было отремонтировать уже построенную инфраструктуру. А Рига активно строит новые сооружения. По-моему, приоритетом в Риге должно стать приведение в порядок критически важных объектов, находящихся в запущенном состоянии, — нужно отремонтировать, например, Вантовый мост, Земитанский мост, Воздушный мост и только потом думать о четвертой очереди Южного моста.
Это такой недуг, что приходят европейские деньги, и латышам хочется строить новые здания, а не реновировать заброшенные. Хотя есть и хорошие примеры, которые следовало бы развивать. Один из таких примеров — Дом конгрессов в Риге, который представляет собой деградирующее сооружение. Сделан правильный шаг, это здание будет инвестировано в концертный зал, и Рига решит сразу две проблемы — построит необходимый новый национальный концертный зал и будет перестроен деградирующий Дом конгрессов — наследие советских времен.
В Риге во всех местах — на углах улиц, в спальных районах находятся игровые залы. Их стало заметно меньше, но все равно они есть. Сколько их еще осталось?
Первое, что удалось сделать «Прогрессивным» совместно с другими государственными силами, — это свергнуть Нила Ушакова. В результате внешнеполитический курс Риги изменился. Мартиньш Стакис как мэр Риги строил более тесные связи с Урсулой фон дер Ляйен, со многими мэрами западноевропейских столиц, не только открывал с мэром Москвы «Рижские дворики». За три года мы постарались искоренить в Риге коррупцию и создать хорошо управляемый город. Мы боролись с тремя картелями — со строительным картелем, картелем азартных игр и картелем дорожного строительства. Нам удалось довольно успешно справиться с первыми двумя, а с третьим не получилось — из-за этого пала думская коалиция, потому что ее интересы там, к сожалению, оказались слишком большими. История с азартными играми была тяжелой — борьба была тяжелой...
Почему была? Ведь азартные игры еще есть.
Я все-таки считаю, что надо употреблять слово «была». Мы знаем, что Мартиньш Стакис даже вышел из объединения партий «Для развития Латвии/За!», поскольку тогдашний министр охраны окружающей среды и регионального развития Артурс Томс Плешс, представлявший эту же политическую силу, выступал за интересы игорного бизнеса.
Но теперь в Риге принято территориальное планирование города, где четко сказано, что в Риге игорные залы могут находиться только в эксклюзивных четырех- и пятизвездочных гостиницах, в других местах их быть не должно. Сейчас мы уже видим, что игровые залы в историческом центре закрываются один за другим. На прошлой неделе было принято решение, что не будут возобновлены лицензии, действующие пять лет, тем организаторам азартных игр, у которых игорные залы есть и в районах Риги. Есть результаты и они очевидны — игровые залы все время закрывают. Даже легендарный зал на Привокзальной площади этой осенью прекратил свое существование. Мы видим, что во всех коммерчески выгодных для бизнеса местах игровые залы уже закрылись или закрываются.
Может быть, эти игровые залы перестали быть рентабельными?
Они все еще рентабельны. Одно зло, которое они приносят, — это социальный ущерб, но есть еще и такой аспект: эти залы способствуют деградации городской среды. До сих пор все лучшие бизнес-места (углы улиц) занимали заведения для азартных игр, представители игорного бизнеса просто перекупали эти места у других бизнесменов. Азартные игры выталкивали маленькие кондитерские, маленькие магазинчики, маленькие кафе, которые в других городах Европы являются привычными и располагаются на углах улиц. Азартные игры были тем фактором, который приводил к деградации окружающей среды, и Рига выглядела как «обветшалый Лас-Вегас».
Если не ошибаюсь, еще в прошлом году в Риге было около 120 игорных заведений, а в этом году их около 90. С каждым месяцем, с каждым днем их становится меньше, они останутся только в эксклюзивных отелях.
В Старой Риге цены в ресторанах огромные — ужин стоит больше, чем в центре Лондона. Как так может быть: цены огромные, а зарплаты у латвийцев никакие? Да и туристов эти цены ужасают.
Я очень надеюсь, что в правительстве продолжатся дискуссии и будет принято решение снизить для общепита налог на добавленную стоимость.
Что Рига тут может сделать?
Единственное, что Рига сделала и продолжает делать, — это проводить больше культурных, развлекательных, спортивных мероприятий, чтобы сделать бизнес общепита более рентабельным, привлекая в город большее количество туристов. Например, фестиваль Positivus привлек десятки тысяч местных, балтийских и других зрителей.
При Мартиньше Стакисе состоялось два чемпионата мира по хоккею. Ригу критиковали за то, что город вкладывает в них слишком много денег. Только что был чемпионат мира по бегу, который привлек тысячи туристов со всего мира. Маленьким предпринимателям это дает возможность возродиться. После таких мероприятий можно подсчитать, что каждый евро, вложенный в них самоуправлением, приносит около четырех евро. Это чувствуют кафе, рестораны и отели. Если будет много мероприятий и много туристов, цены тоже можно будет снизить, так как оборот в отрасли вырастет. Это то, что самоуправление может делать и делает, потому что мы не можем поднимать или снижать налоги для предпринимателей.
В 2027 году Латвия будет принимать финальный турнир чемпионата Европы по футболу U-17. Но эта новость имеет побочный эффект — УЕФА приняла решение, что к футбольным матчам U-17 должны быть допущены российские и белорусские спортсмены. Сможет ли этот чемпионат вообще состояться?
Очевидно, что Россию нужно максимально изолировать и ни в каких футбольных чемпионатах ей нельзя позволять участвовать. И не стоит повторять фразы о том, что «спорт — это не политика» и что «культура — это не политика». В связи с этим неприемлемо и невозможно, чтобы Рига могла проводить чемпионат с участием спортсменов стран-агрессоров. Такой должна быть твердая и единая позиция.
Я вижу, что в Сейме убедительное большинство депутатов сходятся во мнении, что Россия является агрессором. Достигнута договоренность, что оборонный бюджет нашей страны нужно увеличить до 3% от ВВП.
Только что на выборах в Словакии больше всего голосов набрала прокремлевская партия Роберта Фицо, которой доверено формирование нового правительства. Я уверен, что в Латвии ничего подобного уже не может произойти. Мы, конечно, должны быть осторожными, но не вижу, чтобы у нас могло произойти что-то подобное тому, что произошло в Словакии или Венгрии.
Мэр Риги Вилнис Кирсис заявил, что, возможно, следующим летом рижанам и гостям города вернут набережную между Каменным и Вантовым мостами, чтобы люди могли там гулять, отдыхать, развлекаться. Как вы оцениваете эту идею?
Вилнис Кирсис — политик, который имеет обыкновение говорить «Б», не сказав «А». В ближайшие несколько лет Рига будет вынуждена существенно улучшить качество воздуха, сократить выбросы выхлопных газов и ограничить движение транспорта не потому, что это является нашим собственным желанием. Мы — члены Евросоюза, и мы обещали сократить количество вредных выбросов. Уже три года мы настойчиво требуем начать создавать в Риге зоны низкой эмиссии. Кирсис раньше говорил нам, что это решение будет непопулярным, что жители его не поймут, поэтому надо подождать до выборов Сейма. Выборы состоялись, но Кирсис продолжает бояться, хочет еще чего-то подождать — 2025 года, когда будут проходить муниципальные выборы. Поэтому Кирсис делает вроде бы правильные вещи, но начинает с неправильного конца.
Надо честно сказать жителям — в ближайшие годы в Риге будут приниматься меры для ограничения транспортного потока. Это будет сделано ради здоровья населения. Ненормально, что большие фуры едут через центр города и загрязняют воздух в Риге.
В Риге до сих пор нет достаточного количества полос для общественного транспорта. На улице Валдемара случается, что общественный транспорт в часы пробок опаздывает на полчаса и больше. Люди были бы готовы пересесть на общественный транспорт, если бы увидели, что им обеспечена удобная и быстрая инфраструктура.
Вы поддержите решение о закрытии набережной для транспорта?
Поддержим, если движение будет ограничено изначально в летнее время. Это соответствует ценностям «Прогрессивных». Рига — уникальный город. У нас есть набережная Даугавы, которая не используется. Интенсивное движение не вызывает желания у молодых семей, сениоров, детей использовать набережную Даугавы для отдыха и прогулок.
К тому же сейчас будет построена Восточная магистраль и будет проще организовывать потоки тяжелого транспорта так, чтобы они не проходили через город, в том числе по набережной.
Почему «Прогрессивные» не поддерживают идею запрета русского языка в общественных СМИ?
В правительственной декларации сказано: «Будем расширять роль СМИ в вопросе повышения стратегической безопасности». Пропаганда соседней России подстрекает и обманывает российское общество своими фейковыми новостями. И обманывает жителей Латвии. Из результатов исследований мы знаем, откуда взялись многочисленные теории заговора о ковиде — прямиком из российского информационного пространства. Эти фейковые новости производились там. Во времена ковида правительство было в растерянности, не знало, как обращаться к тем людям, которые потребляют российские источники информации, как с ними говорить, чтобы они пошли на вакцинацию. Ковид коснулся каждого — русского, белоруса, латыша. Если твой сосед не вакцинируется, то это угрожает и тебе. Как с ними говорить?
То же самое происходит и сейчас, когда идет война. Мы, конечно, можем стать очень национально-радикальными и думать, что запрет на использование русского языка что-то решит. Но он ничего не решит. Я уверен, что это вопрос национальной безопасности.
Но в концепцию национальной безопасности включен пункт о закрытии Латвийского радио 4 и портала Rus.Lsm.lv!
Да, это только что было принято, но я считаю, что именно общественные СМИ могут обеспечить доступ к достоверной информации на русском языке.
Что произойдет, если будут запрещены общественные СМИ на русском языке, но не будут ограничены частные СМИ на русском языке? На мой взгляд, контролируемое содержание, которое идет через общественные СМИ на их родном языке, гораздо надежнее, чем та информация, которую они получают из различных источников кремлевской пропаганды. Достоверная информация на русском языке укрепляет национальную безопасность в стране, а не наоборот.
Политизация этого вопроса связана лишь с тем, что некоторые национальные силы набирают себе пункты популярности.
Когда мы еще были в коалиции в Риге, Национальное объединение все время приходило с новыми идеями о том, что надо переименовать ту или иную улицу, и создавало напряженность с «Прогрессивными», которые иногда выступали против переименования. Но сейчас мы уже не в коалиции Рижской думы, и Национальному объединению больше не с кем воевать, и о переименовании улиц они позабыли. За последние три месяца не переименована ни одна улица, не было больше дискуссий о том, что памятник Андрейсу Упитису или Анне Саксе следует куда-то переместить или снести.
Нужно ли Сейму ратифицировать Стамбульскую конвенцию?
В партии «Прогрессивные» много молодых политиков, которые учились и какое-то время жили в Западной Европе. Они хотят создать такую Латвию, которая является не закрытой, а принадлежащей Европе. Мы видим, что и закон о гражданских союзах, и Стамбульская конвенция — это вопросы, которые надо наконец-то привести в порядок. Это то, от чего страдают люди и государство. Очень многие просто покидают Латвию — не из-за низкой зарплаты, а из-за того, что государство само вытесняет разных людей из своей среды.
Стамбульская конвенция и закон о гражданских союзах — это основные вещи, которые в странах Западной Европы давно уже упорядочены и которые в Латвии тоже нужно привести в порядок и снять с повестки дня.
Как вы объясните то, что в Рижской думе вы больше не можете сотрудничать с «Новым Единством», а в правительстве обнимаетесь и вместе создаете коалицию?
«Новое Единство» стало очень широкой партией власти, и в ней много разных людей. Это партия, избиратели которой зачастую вполне довольны жизнью. Но избиратели «Прогрессивных» хотят перемен, они не так довольны происходящим, это молодежь, люди из незащищенных групп населения.
Очевидно, что «Новое Единство» забрало «Прогрессивных» в правительство. Это сделано для того, чтобы наконец-то решались те вопросы, которыми долгое время пренебрегали, в том числе и вопрос о Стамбульской конвенции.
В свою очередь в Риге существует такой уровень политики, на котором большое значение имеют отдельные личности.
К сожалению, Вилнис Кирсис сейчас пытается надеть потрепанные туфли, которые носил Нил Ушаков. Одно дело — сидеть на диване и критиковать Ушакова, а другое — работать самому, проводить перемены. И сейчас работа идет с теми же договорами, что были при Ушакове и Америксе, с теми же фирмами.
Партии власти всегда отправляли на выборы в Рижскую думу «второстепенных политиков». Поэтому Ушаков мог десять лет править, не опасаясь конкуренции. Потому что Национальное объединение никогда не отправляло в Рижскую думу своих лидеров, и «Новое Единство» тоже.
Национальное объединение и «Новое Единство» не уделяют Риге достаточного внимания, считают ее «маленьким сеймом», и я подозреваю, что «Новое Единство» не очень интересует то, что происходит в Риге. Но теми проблемами, которые существуют в департаменте сообщения Риги, интересуется Бюро по предотвращению и борьбе с коррупцией. Мне кажется, что руководству партии «Новое Единство» потом будет неудобно за своих однопартийцев в Рижской думе.
