В Риге показали перфоманс о тех, кого обманул Лукашенко, пообещав лёгкую дорогу в ЕС.
Польская театральная группа «Зона свободы слова» привезла в Латвию перфоманс «Империя» о границе между Беларусью и странами ЕС, где уже три года происходит гуманитарный кризис. Эта тема - сложная и неоднозначная, и говоря о ней, очень важно чётко расставить акценты, чтобы не получилась обыкновенная пропаганда.
Вообще, этот кризис кажется мне самой большой победой Лукашенко за последние годы. Проиграли в итоге все, кроме него и Путина. Эта пара (а сложно представить, что Лукашенко придумал и устроил это всё без помощи большого брата) нашла самое слабое место ЕС - то место, в котором все наши представления о гуманности, человечности и правах человека оказываются особо неустойчивыми. Они сделали так, что политики Латвии, Литвы и Польши встали перед выбором - впустить в страну десятки тысяч человек в короткий срок и тем самым создать определённый коллапс и обрушить рейтинги нынешних властей, или вынудить эти самые власти принимать негуманные решения.
Но «Империя», в отличие от польского же фильма «Зелёная граница» фокусируется не на критике политиков, которые решили не пускать людей в ЕС и даже узаконили пушбэки, и не на пограничниках, которые собственно делают эту грязную работу. Нет, в этой постановке весь фокус - на людях, которые оказались в жуткой ловушке. На их чувствах и страхах, на том, что эти люди - как река, которая льётся по лесу, становясь его естественной частью.
Идея о том, что о происходящем в лесу стоит рассказать театральным языком, появилась у Алисии Борковской достаточно быстро, но сначала у неё и других волонтёров было ощущение, что все должны непосредственно помогать в лесу. Но время шло, ситуация менялась:
«Появлялись люди, у которых была уже хоть какая-то определённость с документами. У них ещё не было решения о статусе беженца, но их заявления приняли, у них уже было какое-то жильё, и мы решили попробовать с ними работать. У нас есть мастер-классы с профессиональными и непрофессиональными актёрами, и я всё время имела в виду, что мы должны будем рано или поздно что-то сделать об этом лесе.
В какой-то момент я перестала ездить на границу, и тогда появилась нужная дистанция, чтобы начать работу. Я разговаривала с друзьями, которые помогали в лесу, и многие истории, звучащие в перфомансе, основаны на опыте этих людей».
Кстати, в спектакле нет отдельных длинных историй, он не заставляет нас погружаться в личный мир конкретных людей, а показывает, как вся эта ситуация на границе людей расчеловечивает и превращает в безликую массу. Люди, попадающие в лес, становятся просто статистикой - сначала для властей, которым они очевидно мешают, но со временем и для волонтёров, потому что невозможно надолго фокусироваться на каждом человеке, когда их так много.
В перфомансе использовали приём, который буквально заставил зрителей почувствовать себя на месте людей, которым надо принимать решение, начинают они заниматься страдающими в лесу, или нет. В один момент актёры ушли за перегородки, оставив на сцене только три смартфона. Громко прозвучало уведомление о сообщении и голос, просящий встать и прочитать, что происходит. Зал долго сидел и, казалось, не дышал, а звук уведомления повторялся снова и снова.
Вот он - момент, в котором мы все либо отворачиваемся, либо обращаем внимание на происходящее. Поднять телефон страшно, потому что ясно: в этот момент всё изменится. Ты будешь знать, что конкретным людям нужна конкретная помощь, и с этой информацией тебе придётся что-то делать. Никто не может заставить тебя собирать для них одежду, обувь и продукты, но это сообщение ты уже никогда не развидишь. Ты будешь знать, что в лесу есть промокшая, замёрзшая и голодная группа из 5 человек, которой нужна сухая обувь. Там есть люди, которые очень надеятся, что кто-придёт, обработает и перевяжет их раны, и которые буквально не знают, выберутся ли они из этого леса хоть когда-нибудь.
Поэтому проще не брать телефон в руки. В конце концов, в зале больше сотни человек - почему это должна делать именно я? И это тоже выбор, перед которым меня поставили, и которого я уже не могу избежать.
Экзистенциальная философия стала особенно популярной в середине прошлого века, когда у людей была потребность в том, чтобы переосмыслить опыт своего выживания и чужого умирания на войне. Категория выбора в этой философии очень важна - мыслители буквально отобрали у нас надежду на какую-то высшую субстанцию, которая всё решает за нас. Они будто срывали с ран присохшие бинты, заставляя раз за разом осознавать, что мы сами принимаем решения. Мы сами выбираем, участвовать в чём-то или нет, протестовать или нет, ставить в приоритет стратегический успех Родины или сегодняшнюю безопасность своей собственной семьи.
Перфоманс «Империя» - это очень сильное произведение современной экзистенциальной философии о том, что ужас - вот он, совсем рядом с нами, и только нам решать, что мы будем с этим ужасом делать. И да, мы можем долго и очень правильно рассуждать о том, кто, какими методами и с какой целью устроил этот кризис, но от нашей аналитической работы не изменится реальность, в которой люди уже годами умирают в лесу на границе между Беларусью и ЕС.
Наверно, всем было бы проще, если бы была полностью понятна логика властей, но нет, она порой совершенно абсурдна. После перфоманса я спрашиваю у людей из польской волонтёрской группы «Граница», которые непосредственно помогают застрявшим в лесу, как они объясняют себе этот абсурд - польские власти одновременно организовывают выталкивание людей обратно в Беларусь, и их не останавливают смерти людей, но при этом они позволяют волонтёрам там работать и помогать.
Да, есть случаи, когда волонтёров обвиняют в том, что они помогают людям нелегально попасть в ЕС, но я сравниваю ситуацию Польши и Беларуси и понимаю, что польские власти очень и очень благосклонны к тем, кто работает в лесу. Если бы действительно было такое желание, всех помогающих около границы давно уже просто посадили бы в тюрьму. Это вопрос политической воли, и воля эта выглядит очень неоднозначной.
Александра Хржановска из группы «Граница» говорит, что сначала волонтёры пытались понять логику властей и представляли себе разные сценарии:
«Мы думали, может, они собирают побольше доказательств, может, нас всех посадят чуть позже, когда у них наберётся достаточно материалов. Но время шло, ничего не менялось, и мы поняли, что надо перестать об этом думать, чтобы не сойти с ума. Мы просто работаем, и ответа, почему власти так непоследовательны, у нас до сих пор нет».
Кажется, это хорошая метафора для многих кризисов. Надо просто оставаться в реальности и делать то, что можешь. А кто, как и почему на это реагирует - дело десятое. Потом, возможно, разберёмся.
